Split (1)

train · 48.5k rows

text stringlengths 0 4.32k
Крупный вклад в теоретические основы экологии внёс Барри Коммонер, сформулировавший основные 4 закона экологии
Второй и четвёртый законы по сути являются перефразировкой основного закона физики сохранения вещества и энергии. Первый и третий законы действительно основополагающие законы экологии. Первый закон экологии может считаться основой экологической философии. В частности, эта философия положена в основу понятия глубокая экология в книге Паутина жизни Фритьофа Капры.
Методологический подход к экологии как к науке позволяет выделить предмет, задачи и методы исследований.
Объекты исследования экологии в основном, системы выше уровня отдельных организмов популяции, биоценозы, экосистемы, а также вся биосфера. Предмет изучения организация и функционирование таких систем.
Методы исследований в экологии подразделяются на полевые наблюдения, эксперименты в поле или в лаборатории и моделирование21.
Полевые методы представляют собой наблюдения за функционированием организмов в их естественной среде обитания и делятся, в свою очередь, на экспедиционные, маршрутные, стационарные, описательные и экспериментальные.
Экспериментальные методы включают в себя варьирование различных факторов, влияющих на организмы, в контролируемых лабораторных либо полевых условиях.
Методы моделирования позволяют прогнозировать развитие различных процессов взаимодействия живых систем между собой и с окружающей их средой.
Поскольку объектом изучения экологии являются сложные системы живых организмов, это означает большое количество переменных, которые приходится учитывать в экологических исследованиях, и которые часто плохо поддаются численному выражению. Это в свою очередь означает ограниченную применимость методов, разработанных для других отраслей науки, и меньшую точность получаемых результатов. В частности, в экологии практически нет применения чисто экспериментальным исследованиям в силу невозможности контролировать в естественных условиях многочисленные переменные соответственно, эксперименты в экологии ограничены лабораторными условиями, либо же, если проводятся в полевых условиях, ставят целью проверку эффектов только очень небольшого числа переменных. В то же время различные физические и химические аспекты природного окружения могут быть выражены численно, а развитие биостатистики и улучшение методов сбора образцов облегчают применение статистических методов в экологических исследованиях. Среди современных методов наблюдений биотелеметрия и использование радиоизотопов для отслеживания передачи энергии в форме пищи в трофических цепях. С развитием компьютерной техники важное место в экологических исследованиях заняло также математическое моделирование, в особенности в таких областях прикладной экологии как контроль природных ресурсов и решение проблем в сельском хозяйстве, вызванных экологическими факторами6.
</s_text>

<s_text>
Общество, или социум лат. socium общее это человеческая общность, специфику которой представляют отношения людей между собой, их формы взаимодействия и объединения.
Человеческие общества характеризуются моделью отношений социальных отношений между людьми, которая может быть описана как совокупность таких отношений между его субъектами. В социальных науках, общество в целом часто демонстрирует стратификацию. Общество это надындивидуальное, надгрупповое и надынституциональное объединение людей, которому присущи различные виды социальной дифференциации и разделения труда. Общество можно характеризовать по многим признакам к примеру, по национальному французское, русское, немецкое государственному и культурному по территориальному и временному по способу производства и т. д.1
Общество нередко отождествляется с социальностью вообще и сводится к формам общения и совместной деятельности людей с другой точки зрения, сами по себе люди, находящиеся в общении и занятые совместной деятельностью, включая распределение совместно произведённого продукта, ещё не составляют в социологическом понимании общества, поскольку остаются теми же людьми, включёнными в групповые в том числе коллективные формы жизнедеятельности. Если натурализм утверждает, что общество сводится к своим материальным носителям, то в феноменологических его интерпретациях общество относится к видам сознания и формам общения.
Общество в феноменологическом понимании это mens intensas разум, мысль как бы в себе множество социальных миров наших ментальностей, миров, запечатлённых в нашем сознании.
Общество при натуралистическом подходе это res extensas вещи протяжённые совокупность тел, физических и биологических, находящихся в реальных объективных отношениях друг к другу.
К. Маркс в своих работах раскрывает сущность общества, которая кроется не в людях самих по себе, а в тех отношениях, в которые они вступают друг с другом в процессе своей жизнедеятельности. Общество, по марксизму, есть совокупность общественных отношений.
Родовым понятием по отношению к понятию общество является общность людей. Социальная общность выступает основной формой жизнедеятельности людей. В то же время общество не сводится к социальной общности, то есть это понятие по своему объёму гораздо шире и содержит в себе, прежде всего, социальные механизмы собственного воспроизводства, не сводимые к биологическим. Это значит, что не общность вторична по отношению к обществу, а общество вырастает из социальной общности. В своей одноимённой работе Ф. Тённис, опираясь на анализ работ К. Маркса, показал первичность общины по отношению к обществу.
Исторически первой формой существования человеческого рода как общности людей явилась родовая община. При ближайшем рассмотрении термина общности пишет Ф. Тённис, она может возникнуть 1. из естественных отношений, поскольку они стали социальными. Здесь кровно-родственные отношения всегда оказываются наиболее общими и самыми естественными узами, связывающими людей2. В процессе исторического развития общества менялись прежде всего основные формы общности людей от родовой и соседской общинной, сословной и социально-классовой до современных социокультурных сообществ.
Социологический реляционизм рассматривает общество через взаимоотнесённость всех элементов и их взаимно обосновывающую значимость внутри определённой системы, существенные только для определённого исторического типа бытия, при изменении которого меняется и сама система3. Такое определение реляционизма даёт К. Мангейм в Идеологии и утопии 1929. Общество в реляционистской трактовке это relationibus inter res отношения между вещами.
Социолог Джерард Ленски предлагал различать типы общества на основании уровня их технологического, коммуникационного и экономического развития его классификация включала пять разновидностей общество охоты и собирательства, простое и сложное сельскохозяйственные, индустриальное и особое то есть не подпадающее под какой-либо конкретный тип4. Похожую систему несколько ранее разработали культурные антропологи Мортон Фрид и Элман Сервис в ней наличествовали четыре этапа социальной эволюции, выделяемые на базе показателей общественного неравенства и роли государства в жизни общества, а именно группы охотников и собирателей где производилось разделение обязанностей и ответственности, племена где появились первые признаки социальных рангов и общественного престижа, стратифицированные сообщества и цивилизации характеризуемые наличием сложной общественной иерархии и организованного институционализированного правительства. Кроме того, в качестве отдельных типов могут рассматриваться всё человечество в целом и виртуальное общество, характерное для информационного века и существующее в Интернете.
С течением времени некоторые общества развивались по направлению к более сложным формам организации и управления. Соответствующая культурная эволюция оказала значительное воздействие на общественные модели племена охотников и собирателей оседали вокруг сезонных источников пищи, преобразуясь в деревни, те, в свою очередь, разрастались и превращались в города того или иного размера, а затем эволюционировали в города-государства и национальные государственные объединения5. По мере развития общества разнообразные явления, характерные для людских коллективов, подвергаются институционализации, происходит выработка определённых норм, которым надлежит следовать.
Для многих форм общества характерны одни и те же явления совместная деятельность, избегание, возложение вины англ. scapegoating, щедрость, разделение рисков, вознаграждение и т. п. Общество, к примеру, может официально признавать заслуги индивида или группы, наделяя их определённым статусом, если они совершают некоторое желаемое или одобряемое действие. Практически во всех сообществах наблюдается совершение самоотверженных действий в интересах группы, и т. д.
Человеческие сообщества часто классифицируются в соответствии с тем, каким образом они обеспечивают себе средства к существованию. Исследователи различают общества охотников и собирателей, кочевые, пасторальные, простые и сложные сельскохозяйственные для первого типа характерно растениеводство, для второго полноценное интенсивное сельское хозяйство, а также индустриальное и постиндустриальное общества последние два нередко рассматриваются как качественно иные в сравнении с предыдущими.
Сегодня антропологи и многие социологи активно противопоставляют понятие культурной эволюции и представление о чётком выделении определённых стадий, перечисленных выше. По некоторым данным, усложнение общественной жизни развитие цивилизации, рост численности и плотности населения, специализации труда и т. д. не обязательно приводит к формированию иерархической социальной организации или расслоения общества. Культурный релятивизм в значительной степени повлиял на отказ от оценочных терминов примитивный, худший лучший, прогресс и т. п. применительно к общественному строю, материальной культуре или технологиям.
Кроме того, антропологи нередко обращают внимание на те сходства и различия, которые характеризуют человеческое общество в сравнении, к примеру, с сообществами, образуемыми ближайшими биологическими родственниками человека шимпанзе и бонобо. Одним из таких различий может, в частности, представляться развитый патернализм людей67.
В политической антропологии общества также могут подвергаться классификации с точки зрения их политической структуры. В порядке возрастания размеров и организационной сложности выделяются такие формы, как род, племя, вождество и государство. Сила политической власти в этих структурах варьируется в зависимости от культурного, географического и исторического окружения, с которыми этим обществам приходится взаимодействовать в той или иной форме. Соответственно, при аналогичном уровне технологического и культурного развития более изолированное общество имеет большие шансы на выживание, нежели расположенное в непосредственной близости от других, могущих посягнуть на его материальные ресурсы. Неспособность дать отпор иным обществам обычно оканчивается поглощением более слабой культуры.
В истории социальной философии могут быть выделены следующие парадигмы интерпретации общества
Понятие общество предполагает осознание объективных закономерностей коллективной жизни людей.
Уже в древности были осознаны все главные проблемы в понимании сущности общества
В социологии не раз предпринимались попытки дать окончательное определение общества и выделить его существенные признаки наиболее типичные, устойчивые и повторяющиеся моменты его жизни. Так, Эмиль Дюркгейм усматривает первооснову устойчивости и единства общества в признаках наличия коллективных представлений, общей воли, препятствующей губительной силе человеческого эгоизма. Роберт Мертон убеждён, что главным для общества является существование неких фундаментальных ценностей, благодаря которым каждый индивид ориентирован на соблюдение совместных норм жизнедеятельности, что является основой сохранения общества. Нейл Смелзер определяет в качестве отличительных признаков общества как объединения людей наличие географических границ, общую законодательную систему и определённую национальную. социокультурную идентичность. Американский социолог Эдвард Шилз полагает, что основу общества составляет такая его характеристика, как функционирование публичной власти, обеспечивающей контроль над всей территорией и насаждающей общую культуру.
Э. Шилз выделяет следующие критерии общества
В современной социологической литературе существует подход к обществу как к существующему в социальном пространстве и времени сгустку социальных связей и взаимодействий10, сложившихся между людьми, наиболее общими чертами которого являются автономность, самовоспроизводимость, большая интегрирующая сила и высокий уровень саморегуляции. В данном подходе выделяются следующие отличительные признаки общества.
Первым отличительным признаком общества является наличие социальной общности, которая выражает общественную природу жизни людей, социальную специфику их отношений и взаимодействий. Общность предшествует обществу, а не наоборот. Однако социальная общность возникает не на пустом месте, а на своём естественном субстрате органической общности людей и кровнородственных их связях и отношениях. Составляя естественную основу общества социальной общности, эти природные предпосылки и органические отношения преобразовываются в нём в отношения социально-органического типа мужа и жены, детей и родителей, братьев и сестёр, других родственников.
Следующий отличительный признак общества составляет его существование в социальном пространстве и социальном времени. Причём социальные пространство и время отнюдь не всегда совпадают с физическими пространством и временем. Более того, социальное пространство может существовать вне рамок каких-то территориальных границ и собственных территорий например, вне природно-ландшафтного окружения, а на космической станции или межзвёздном, межгалактическом корабле, в социальной сети Интернет. Социальное время тоже существенно отличается от физического.
Отличительным признаком общества является наличие в нём специальных органов для осуществления его саморегуляции и воспроизводства социальных институтов, важнейшим из которых является социальный институт семьи, обусловливающий возникновение и существование прочих брака, воспитания, образования, религии и т. д.. Питер Бергер и Томас Лукман в своём трактате11 писали, что Робинзон в компании с Пятницей не составляют общества, несмотря на то, что многими признаками социальности их союз обладает, уже хотя бы потому, что он не содержит внутри себя механизма собственного воспроизводства. Поэтому понятие общества не совпадает с социумом, то есть социальностью вообще, а является особой формой коллективного, надындивидуального бытия людей. Отдельно взятый обособленный индивидуум социологическая робинзонада независимо от своих социальных качеств не составляет и не может составлять общество в таком его понимании. В то же время общество не сводится к социальности, всякое общество социально, но далеко не всё, что обладает свойствами социального, может рассматриваться как общество, представляя собой всего лишь часть, свойство или состояние общества в узком его понимании.
Самодеятельность, автономность, самоорганизация и саморазвитие в той или иной мере присущи не только всему обществу в целом, но и отдельным подсистемам и элементам. Но самодостаточным может быть только общество в целом. Ни одна из подсистем, в него входящих, самодостаточной не является. Только взятые во взаимосвязи социальные общности, социальные группы, социальные организации и социальные институты семья, образование, экономика, политика и т. п. составляют общество в целом как самодостаточную систему.
Общество как социальная система организуется изнутри социальной структурой, а извне окружающей средой. Одна из возможных типологий деление общества на открытые и закрытые, введённое К. Поппером для описания культурно-исторических и политических систем, характерных для различных обществ на разных этапах их развития12.
Закрытое общество по К. Попперу тип общества, характеризующийся статичной социальной структурой, ограниченной мобильностью, неспособностью к инновациям, традиционализмом, догматичной авторитарной идеологией имеет место система, когда большинство членов общества охотно принимают те ценности, которые им предназначены, обычно это тотально идеологизированное общество.
Открытое общество по К. Попперу тип общества, характеризующийся динамичной социальной структурой, высокой мобильностью, способностью к инновациям, критицизмом, индивидуализмом и демократической плюралистической идеологией здесь человеку предоставляется возможность самому выбирать мировоззренческие, нравственные ценности. Отсутствует государственная идеология, а на уровне конституции закрепляются принципы духовной свободы, которые человек реально использует. То есть он сам пытается найти основные ценности.
Функционирование и развитие социальной системы обязательно предполагает сменяемость поколений людей и, следовательно, социальное наследование члены общества передают от поколения к поколению знания и культуру. См. образование и социализация.
Согласно одной из точек зрения, ключевой вопрос любого цивилизованного общества вопрос его организации. Современное общество организовано на основе множества экономических, политических, идеологических, социокультурных детерминант. Его можно назвать переходным транзитивным от индустриального к постиндустриальному информационному обществу.
В романе Р. Бредбери 451 градус по Фаренгейту описано общество массового потребления, которое опирается на массовую культуру и потребительское мышление, в котором все книги, заставляющие задумываться о жизни, подлежат сожжению.
Похожее общество описано в романе Олдоса Хаксли О дивный новый мир. Члены данного общества изъясняются лозунгами, призывающими выбрасывать старое и покупать новое Прорехи зашивать беднеть и горевать, Лучше новое купить, чем старое чинить. А в случае проблем принимается наркотик под названием сома Сомы грамм и нету драм! Отличительные признаки данного общества кастовая система и искусственное рождение людей.
В романе Джорджа Оруэлла 1984 рассматривается общество тотальной несвободы, основой которого является держание людей в страхе. Даже если у человека возникает плохая мысль про власть, он попадает в застенки минилюба, где его посредством пыток превращают в зомби, который верит всему, что ему говорят. Если же тот или иной человек был казнён, его объявляют никогда не существовавшим.
</s_text>

<s_text>
Историческая память также коллективная, или социальная память система социокультурных методов и институтов, контролирующих и преобразующих важное для настоящего момента социальное знание в информацию о прошлом для передачи новым поколениям накопленного общественного опыта. В научном обиходе встречаются эквивалентные понятия, некоторые из которых употреблялись в прежние времена историческая память, коллективная память, социальная память, коллективный мозг, память человечества, память мира.
Коллективная память как объект рефлексии привлекла внимание исследователей достаточно поздно. Интерес к ней оформился в эпоху модерна, когда на смену традиционному укладу пришли новые установки в обществе. Если прежде сохранение прошлого происходило автоматически благодаря самому образу жизни в традиционном обществе, то в эпоху модерна ситуация изменилась. Представление о коллективной памяти как о предмете исследования сложилось благодаря французской социологической школе. Её видный представитель М. Хальбвакс, изучая этот вопрос в рамках социологических исследований, пришёл к выводу, что коллективная память, хотя и не даёт надёжного представления о реальном прошлом, представляет собой социальное явление1.
Вскоре после него этот термин стали использовать другие исследователи Барри Шварц B. Schwartz, Говард Шуман H. Schuman, Джон Скотт J. Scott, Джеймс Вертч J. Wertsch, А. Ассман. Французский историк Ж. Ле Гофф начал применять это понятие наравне с понятием социальная память. Однако ряд авторов полагают использование термина коллективная память не совсем корректным, поскольку при этом непонятно, какой коллектив имеется в виду. Так как формирование образа прошлого у разных людей имеет свои особенности, исследователи считают более правильным употребление термина социальная память. При этом во внимание принимается большая роль именно социального фактора в формировании у нас образов прошлого2.
В России исследование феномена памяти как результата исторического развития психики человеческого индивидуума началось ещё в советское время. Начало положили работы Л. С. Выготского, А. Р. Лурии, А. Н. Леонтьева и других учёных. Они доказали, что социально-исторические изменения не только влияют на психику человека, но и меняют сознание, переводя его, а следовательно, и функционирование памяти на качественно иные уровни. В работах Б. Ф. Ломова было показано, что память совокупного субъекта приобретает новые свойства, которые не сводятся к простому суммированию качеств входящих в неё памятей индивидов. Благодаря работам Я. К. Ребане, В. А. Ребрина, Ю. А. Левады и других исследователей в начале второй половины XX века в научный обиход вводится понятие социальная память, которое заменяет бытовавшие прежде термины историческая память, коллективная память, коллективный мозг, память человечества, память мира. Под социальной памятью понимают систему социокультурных методов и институтов, контролирующих и преобразующих важное для настоящего момента социальное знание в информацию о прошлом для передачи новым поколениям накопленного общественного опыта. Отмечается, что социальная память, имея сходство с историей развития памяти индивидуальной в онтогенезе и филогенезе в целом, обладает особыми по сравнению с индивидуальной принципами устройства и воспроизведения3.
Рассматривая память с позиций социально-философского подхода, используют представления социальности и, когда речь идёт об историческом контексте, выделяют понятие исторические представления. В таких ситуациях в основном применяется термин социальная память. В то же время направление memory studies, развиваемое школой М. Хальбвакса Халбуоча, придаёт особое значение коллективному характеру памяти, имея в виду, что это групповой взгляд на своё прошлое и использует понятие коллективная память45. Следует принимать во внимание, что в отличие от научного подхода память характеризуется высокой эмоциональностью. Как отмечает Ле Гофф, это память мифологизированная, искаженная, анахроничная6
Понятие историческая память, как правило, выступает в роли одного из измерений индивидуальной и коллективной социальной памяти. По мнению Л. П. Репиной7
Историческая память понимается как коллективная память в той мере, в какой она вписывается в историческое сознание группы или как социальная память в той мере, в какой она вписывается в историческое сознание общества, или в целом как совокупность донаучных, научных, квазинаучных и вненаучных знаний и массовых представлений социума об общем прошлом.
По своей природе историческая память область междисциплинарных исследований, в которых участвуют не только историки, но и философы, социологи, политологи, культурологи, литературоведы, психологи. В Великобритании первыми, кто попытался осмыслить, как современность конструирует образ прошлого, были социальные антропологи, исследовавшие специфику мышления современного населения. Исследованиями исторической памяти в XX веке занимались М. Хальбвакс, Пьер Нора, Ян и Алейда Ассман, Ж. Ле Гофф, Б. Гене и др. Огромное влияние на становление historical memory studies оказало третье поколение школы Анналов. В наше время в России исследования в этой области ведут И. М. Савельева, А. В. Полетаев, Л. П. Репина, О. Б. Леонтьева, Н. Е. Копосов, А. И. Филюшкин, Б. Н. Флоря, О. В. Белова и другие историки, социологи, философы. Проблематика исторической памяти включена в учебные курсы высшего исторического образования86.
Для анализа механизмов формирования и функционирования социальной памяти использовались результаты исследований, полученных на протяжении всего XX столетия в смежных с историей областях науки социологии, психологии, философии, лингвистики7.
Развитие и формирование социальной памяти неразрывно связано с эволюцией человеческого общества. На первом этапе основную роль в процессе создания социальной памяти играли род, племя, община, благодаря которым создавался общий фонд памяти. Его существование помогало консолидации коллективов, а само формирование происходило стихийно. Это отличало самую древнюю, ещё дописьменную, форму социальной памяти. Ей свойственно отсутствие осознанной цели, связанной с желанием зафиксировать в памяти, сберечь и воссоздать информацию о прошлом. Каждому новому поколению транслировался багаж знаний, приобретаемый лишь при непосредственном контакте с членами коллектива. Другими словами, память старших поколений не служила целям запоминания и воспроизведения информации. Самая первая форма осмысления и представления о прошлом связана с мифом, в котором время как категория практически отсутствует, а прошлое и сегодняшний день представлены как единая структура. Отмечается, что мифология первобытного общества это не историческое знание, то есть знание о прошлом, а средство приобщения к настоящему, когда использование предыдущего знания скорее походило на его репродукцию37.
Появление письменности, по мнению Л. С. Выготского, дало возможность применять искусственные знаки как орудия управления поведением человека и воспроизводить информацию. В таких условиях репродуктивная память хотя и поддерживается, однако уступает своё главное место иной форме социальной памяти. Главную роль начинает играть реконструктивная форма. Её отличает осознанное применение знаковых систем как основного способа консервации и воспроизведения исторического опыта для решения идеологических, образовательных и других задач. На этом этапе такая реконструктивная форма памяти носит свободный характер. Иными словами, она служит для консервации и воспроизведения тех событий, которые имеют значение для общества и его высших классов39.
Третий этап формирования социальной памяти характеризуется целенаправленными действиями общества. На смену бессистемному способу хранения информации архивы древних библиотек, собрания редких рукописей, частные коллекции приходят обширные сети общенациональных библиотек, архивов, музеев. Отмечается, что все три истории, формы социальной памяти репродуктивная, реконструктивная и конструктивная сохраняются в современном общественном сознании, выполняя свойственные только им функции3.
Выделяют три главных носителя социальной памяти. К первому относят сознание живущих людей, иными словами, память об общественных явлениях самих действующих лиц истории. Ко второму типу относят не имеющие прямого отношения к памяти материальные ресурсы знаковой информации и средства её передачи, созданные исключительно для этой задачи. Третий тип носителей представляет собой материальные объекты, совсем не рассчитанные на передачу информации средства производства в их общем понимании3.
Механизмы социальной памяти работают таким образом, что не только сберегают и систематизируют информацию о прошлом, но и отображают её в настоящем, иными словами, актуализируют знания. Для этого ретроспективная информация извлекается из долговременной памяти, преобразуется и воспроизводится в текущем общественном сознании. Это могут быть не только публикации исторических документов, выставки экспонатов в музее, передача живых воспоминаний средствами массовой информации, но и научное исследование, связанное с анализом исторической информации. Однако все эти действия представляют собой апелляцию к воспоминаниям о событиях прошлого, значимых в настоящий момент для общества. Благодаря механизмам социальной памяти ретроспективная информация вносит свой вклад в формирование менталитета современного человека, придавая рисуемой картине мира историческую перспективу и целостность1011.
Таким образом, информация в виде документов и объекты материальной культуры как социальное наследство приобретают новое назначение, выполняя роль исторического памятника. Любой объект, попадающий в поле зрения социальной памяти, будучи упорядоченным и описанным, имеет шанс стать актуализированным. Однако реальное их отражение в новой исторической ситуации регламентируется господствующей идеологией и потребностями общественно-политической обстановки1011.
Анализируя движущие силы, оказывающие позитивное влияние на социальную память, специалисты отмечают при этом существование факторов, приводящих к её распаду. Такие нежелательные процессы разрушения в конечном итоге приводят к развитию общественной амнезии. Причины возникновения этого явления различны помимо естественного старения носителей информации, это может быть их массовая гибель в природных катастрофах, в крупномасштабных военных действиях, во время идеологической борьбы в классовом обществе и другие факторы. Вместе с тем, специалисты отмечают, что причиной социальной амнезии могут стать целенаправленные действия3.
По мнению А. Г. Левинсона1,
выходящая на общественную арену социальная группа или сила, как правило, приносит с собой собственную трактовку общего прошлого.
При этом начинается выборочные блокировка или торможение определённых социальных процессов в противовес другим, которые находят поддержку в обществе. Таким образом формируется необходимая культурная рефлексия, где из осмысления доминирующего большинства вычеркнут исторический опыт, позволяющий критически подойти к господствующей трактовке истории. Причём позитивная самооценка доминирующей группы осуществляется через приписывание отрицательных черт антигруппам и их общественной роли в исторических процессах. По мнению известного социолога и философа Б. Латура, всегда, когда нужно очертить или восстановить границы группы, другие группы объявляются пустыми, архаичными, опасными, устаревшими и т. п.. Инструментом для осуществления подобных манипуляций служит в числе прочего и специально формируемая социальная амнезия1213.
Это особенно заметно в периоды общественных перемен и нередко приводит к драматическим событиям. Например, при объединении Германии обретение национальной идентичности было затруднено целым рядом проблем. По мнению специалистов, их, в числе прочего, вызвало предпочтение одних вариантов коллективной памяти другим1.
Большинство исследователей согласны с тем, что историческая память представляет собой продукт конкретной культуры или общества и действует в основном через нарративы. Нарративный дискурс и обусловливает картину прошлого, отвечая за избирательность памяти в проектировании прошлого и представлении о нём. Историческая память и историческая амнезия выполняют двойственную функцию при выстраивании исторической опыта будучи опорой знания о прошлом, они довольно часто представляют его в неверном свете, запуская механизм дублирования прошлых ошибок в настоящем14.
Сравнивая социальную амнезию с потерей памяти у человека, исследователи видят опасность этого явления в том, что общество, лишённое памяти о прошлом, перестает ощущать себя субъектом истории, так же как отдельный человек, потерявший память, теряет свою личность, свое Я3.
Социальная память в определённой мере служит отражением коллективного опыта, позволяя любой социальной группе идентифицировать себя, приобретая чувство прошлого и задавая цель на будущее. При этом социальная память нередко находит опору в примерах из прошлого. В сущности, тот вариант коллективного прошлого, который принимает та или иная социальная группа, представляет собой фундамент, на котором базируется групповая идентичность. Несмотря на то, что далеко не всегда претензии коллективной памяти конкретной социальной группы подтверждаются документально, вопрос о том, полагают ли и другие группы эту память исторически достоверной, считается в данной социальной группе не столь существенным7.
При формировании национальной или этногрупповой идентичности обращение к истории чаще всего опирается на конструкцию этногенетического мифа. В ситуациях, когда этнические группы сталкиваются с угрозой исчезновения культуры и языка, с дискриминацией и её последствиями, с территориальными спорами, этногенетический миф выполняет важную компенсаторную функцию9.
Отмечается, что, отличаясь мифологичностью и эмоциональной окрашенностью, историческая память может иметь разные по своему содержанию варианты, имеющие национальные, социальные и возрастные особенности. Она определяется теми информационными условиями, в которых находится общество, и формируется с помощью существующей системы образования, средств массовой информации. А они, в свою очередь, подвержены прямому воздействию идеологии и спроса15.
В таких ситуациях, по словам А. М. Эткинда16,
борьба за содержание исторической памяти подобна театру военных действий, на котором совершаются стратегические и тактические акции, выполняемые разными силами и средствами.
При этом эпизоды прошлого, имеющие нейтральный характер, либо случившиеся в отдалённом пространстве, имеющие отношение к другим народам и культурам, рассматриваются спокойно. Однако всё, что связано непосредственно с идентичностью конкретной личности или группы, а также с национальными святынями и ценностями, воспринимается весьма эмоционально и часто трактуется не столько рационально, сколько иррационально. Такое восприятие приводит к разногласию исторических трактовок и к войнам памяти. Ряд авторов расценивает такую ситуацию как конфликт истории и памяти, в котором истории приписываются объективный разносторонний взгляд и сбалансированная оценка, а память отличают редукционизм и обращение к мифическим архетипам17.
В этой связи возникает вопрос об ответственности историков при формировании картины прошлого. Поскольку историческая память служит одним из основных способов самоидентификации индивида, историки выполняют далеко не однозначную миссию при передаче и ревизии исторической памяти. И, хотя их функция состоит в сбережении прошлого, именно они выступают инициаторами того, что прошлое постоянно интерпретируется по-новому, переосмысливается, приближается или отдаляется, происходит ликвидация белых пятен или, напротив, изгнание тех или иных событий со страниц литературы18. По мнению В. А. Шнирельмана, историки тоже являются членами общества и не избавлены от присущих ему стереотипов и предрассудков. Действуя в рамках своего социального назначения, они вовлекаются в процесс создания новых версий прошлого. А историческая наука, одна из главных задач которой состоит в освобождении от мифов прошлого, оказывается вовлечённой в процесс мифологизации, оперируя образами прошлого, почерпнутыми из массового сознания или созданными на его потребу1619720.
Располагая потенциальной возможностью к изменению, объекты социальной памяти подвержены идеологическому манипулированию, а потому содержание социальной памяти меняется в соответствии с контекстом и приоритетами и зависит от таких явлений как политика памяти и историческая политика3718.
Американский психолог Харальд Вельцер отмечает, что тоталитарные государства проводят политику изменения исторической памяти, поскольку для полного контроля над людьми необходимо овладеть их памятью21.
Хотя уже с 1980-х годов память однозначно считается междисциплинарным феноменом, для каждой области знания есть свои особенности понятия память. Историки, социологи, литературоведы, психологи применяют этот термин в разных контекстах. Однако научное сообщество стремится всё же сформировать общий подход к пониманию памяти. Исследование исторической памяти как категории исторической науки имеет собственную специфику. Прежде всего, вызывает споры сама проблема взаимосвязи исторической науки и исторической памяти. Вопрос ставится следующие образом история и память, история или память, история как память. По мнению немецких исследователей, Р. Козеллека и А. Ассман История это не память. История и память это две формы обращения с прошлым, дополняющие друг друга, оказывающие друг на друга влияние. Нам нужна память, чтобы вдохнуть жизнь в массу исторических знаний, и нам нужна история, для того чтобы критически проверить конструкции памяти, которые всегда подвержены политической конъюнктуре и продиктованы потребностями настоящего18.
Исследуя механизмы образования памяти в тоталитарных и демократических социумах, Козелек пришёл к выводу, что коллективная память конструируется в обществе. В тоталитарных обществах этим занимается государство, которое и формирует, и осуществляет надзор за исторической памятью. В демократических обществах за такое конструирование отвечает так называемая большая семерка, которую Козеллек именует 7 больших P. Это профессора Professoren, священники и пасторы Priester und Pfarrer, ПР-специалисты PR-Spezialisten, журналисты Presseleute, поэты Poeten, политики Politiker1822.
Отмечается, что политические способы воздействия на историческую память представляют собой эффективный инструмент для контролирования сознания человека и социума718. Противоборство за политическое главенство часто выглядит как конкуренция разных вариантов исторической памяти и разных символов её величия, как дискуссия о том, какие моменты истории должны вызвать гордость у народа. Известный историк М. Ферро наглядно показал, что учебники истории разных стран часто излагают одни и те же моменты истории совершенно по-разному, учитывая национальные интересы. Социальная память подчиняется закону спроса и предложения чтобы память о прошлом событии не исчезла, чтобы она выстояла в ходе передачи и обмена, ей необходимо быть востребованной. В подобной ситуации многое зависит от того, что именно воспринимает общество на сегодняшний день как исторически важные события. То, что люди помнят о прошлом а также то, что они о нём забывают один из основных элементов их подсознательной идеологии7.
Роль исторической науки в этом процессе состоит в том, чтобы максимально расширить диапазон памяти и сообщить ей максимальную достоверность. Задача науки видится в том, чтобы наши знания о прошлом не ограничивались тем, что является актуальным в данный момент. Однако в реальности историки играют противоречивую роль в эволюции социальной памяти о прошлом. Разрушая морально устаревшие версии прошлого, они создают новые варианты мифов потенциальные элементы будущей национальной мифологии7.
Известный французский историк Б. Гене писал7
Социальная группа, политическое общество, цивилизация определяются прежде всего их памятью, т. е. их историей, но не той историей, которая была у них в действительности, а той, которую сотворили им историки.
Кардинальные изменения в общественных настроениях вызывают пересмотр прошлого и переписывание истории. В СССР подобные явления имели место не один раз. Например, после революционных событий 1917 года дворянская и буржуазная историография уступила место освободительному и антиколониальному варианту отечественной истории. Новое переписывание, вызванное принятием Конституции СССР, пришлось на вторую половину 1930-х годов. Тогда возникла необходимость в национальных историях, где главную роль играл этнический элемент. Помимо этого, в годы Советской власти немаловажную роль играла так называемая борьба с национализмом, носившая характер массовых кампаний. Страх перед репрессиями вынуждал местных историков
менять свое представление о предках19.
Пересмотр образа прошлого имеет место и в других странах. Например, долгое время в США Война за независимость подавалась как борьба двух противников колонистов и британских колониальных войск. Однако сейчас известно, что почти половина колонистов сражались в то время на стороне Великобритании. Во Франции при генерале де Голле время Второй мировой войны рисовалось в героическом свете, страна жила представлением о том, что то было противоборство французской освободительной армии и нацистских оккупантов. И лишь после кончины де Голля историки во Франции приступили к изучению коллаборационизма, в который были вовлечены не только функционеры Вишистского государства, но и значительная часть французов19.
В американском обществе сохраняется неоднозначное отношение к Гражданской войне 18611865 годов. Общенациональный канон исторической памяти о Гражданской войне возник под политическим влиянием лидеров победившего Севера Юг Конфедеративные Штаты Америки боролся за сохранение рабства, а Север выступал за сохранение государственного единства и против рабства. В свою очередь, южными историками предлагались альтернативные восприятия этой войны, концептуализированные в рамках комплекса нарративов, известных как Проигранное дело Конфедерации. Дебаты, посвященные вопросам памяти о войне, всё ещё продолжаются, особенно в том, что касается мемориалов, героев Конфедерации и её символики. Флаг Конфедеративных Штатов Америки для многих белых жителей Юга США по-прежнему является символом мужества, чести и патриотизма, в то время как для афроамериканцев он ассоциируется с расизмом и угнетением2324.
Подобные случаи манипуляций с содержанием исторической памяти присутствуют на самом деле в каждой стране и характерны для всех периодов истории20. Создание удобных вариантов исторической памяти привлекает не только властные структуры этим же занимаются как оппозиция, так и разные социальные движения. Независимо от того, выполняет ли социальная память свои функции при тоталитарном режиме или используется различными группами демократического общества, её содержание трансформируется в соответствии с контекстом и приоритетами. Всё это создаёт необходимость исследования вопросов становления исторических мифов и предрассудков, укрепления их в общественном сознании7.
При исследовании памяти как сложного явления чаще всего используются два подхода социальный и исторический. Отсюда проистекает и анализ этого феномена в категориях социальная память историческая память, и его междисциплинарный статус. С точки зрения междисциплинарного подхода, память проявляется через комплекс таких действий, как запоминание отбор информации, сохранение, воспроизведение и референция информации стирание из памяти определённых событий, вычеркивание из исторической памяти того или иного факта25. Но, если социальная память ориентирована на обретение ценностно-смыслового согласия, то историческая направлена на то, чтобы сберечь и распространять существующие сведения о прошлом. И хотя предмет отражения у них один и тот же, они выполняют свои задачи, используя разные методы сохранения и разные формы отражения социальной жизни20.
Историческая память это, прежде всего, осознанный взгляд в прошлое вместе с его позитивными и негативными сторонами, желание воссоздать реальные события истории. Социальная же память в ходе развития исторической науки меняет своё содержание, руководствуясь как избирательностью при рассмотрении прошлого, так и оценочными соображениями. Одно и то же историческое событие довольно часто приобретает в разных исторических концепциях полярные оценки, что приводит к несходному его звучанию в памяти различных социальных групп20.
Деятельность социальной памяти носит чёткую мировоззреченскую направленность. Мировоззрение как вполне стабильная система самых общих взглядов на мир и место человека в нём именно в силу своей всеобщности нацелено на социальную память. Тогда как историческая память, в силу своей временности, ориентирована на более определённые явления, включая как запоминание их содержания, так и забвение. По мнению П. Нора, между исторической памятью и историей существует своеобразная брешь, поскольку историческая память не сберегла полную непрерывную картину прошлого. Будучи одним из руководителей историко-методологической школы, выступающей со своей концепцией памяти, он видит в самом факте историографического сознания итог отрыва истории как науки от исторической памяти20. П. Нора считает, что историки формируют места памяти там, где настоящая подлинная память не сохранилась. Он приходит к выводу, что истинная цель истории подавить и уничтожить память о прошлом 26. Рассматривая историческую память в качестве своеобразного архива, учёный сравнивает её со складом, где хранятся запасы, которые невозможно сберечь в воспоминаниях. В итоге возникает проблема, какие именно исторические материалы следует запомнить и, таким образом, преобразовать из памяти исторической в память социальную20.
Формируя историческую память, историки стараются сохранять объективность, избегая субъективного подхода27. Но следует помнить о том, что в исторической памяти функционирует вполне целенаправленная процедура забвения. В самой исторической науке оно носило системный характер, будучи итогом осознанных и упорядоченных действий. Творцы исторических источников разработали достаточно общие приёмы забвения фактов исторической памяти, давая ложную информацию о событии или не упоминая о нём2028.
Социальная память менее уязвима для манипуляций, поскольку включает более значительный объём запоминаемых сведений и не так сильно зависит от материальных носителей своего содержания. Помимо этого, сама работа социальной памяти осуществляется в таких формах её бытования, которые включают скрытые сущностные свойства общества, таящиеся в мифах и архетипах20. Её назначение состоит в том, чтобы помочь человеку в поиске коллективной идентичности, сберечь опыт выживания общности29.
</s_text>

<s_text>
Традиционно возникновение письменности связывалось с деятельностью богов и культурных героев Цан Цзе, однако в соответствующих мифологиях письменность зачастую выступает как одна из функций более широкого спектра красноречие, память, логика, прозорливость в судопроизводстве, создание календаря Тот, Набу. Доминирование устной традиции, предшествовавшей возникновению письменности, сказалось на отсутствии подобного персонажа в греческой мифологии напротив, в образе Гомера, легендарного создателя греческого эпоса, подчёркивается слепота.

Subsets and Splits

No community queries yet

The top public SQL queries from the community will appear here once available.